Конан, варвар из Киммерии - Страница 46

Задохнувшись от ярости, Валериус кинулся через огромный зал с мечом в руке. Жрец оглянулся от резкого крика Соломеи, затем отпустил Тамарис и вытащил тяжелый нож, уже запачканный кровью людей.

Но одно дело зарезать ослепленного дьявольским пламенем, выпущенным Соломеей, и совсем другое — сражаться с молодым гиборианцем, жаждущим мести.

Нож взметнулся вверх в руке жреца, но прежде чем он опустился, меч Валериуса вонзился в тело врага. Обезумевший Валериус нанес несколько уколов. Он рубил снова и снова, пока изувеченная фигура не упала.

Валериус огляделся, ища Соломею.

Она, вероятно, уже израсходовала весь огненный порошок, так как склонилась над Тамарис, зажав черные локоны сестры в одной руке, а другой сжимая кинжал. В следующее мгновение меч Валериуса пронзил ее грудь с такой силой, что острие выскочило между лопаток. С ужасным криком Соломея осела на пол, корчась в конвульсиях и хватаясь за лезвие. Ее глаза стали нечеловеческими, она цеплялась за жизнь, которая уходила через рану на малиновом полумесяце. Она царапала и кусала голые камни в агонии. Валериус наклонился, поднял бесчувственную королеву и направился к двери храма.

Он выбежал из портика и остановился на вершине лестницы. Площадь кишела людьми, которые пришли на зов Инги. Их терпение иссякло, толпа кипела, вопя и крича, откуда-то доносились звуки разбиваемого камня и дерева.

Отряд мрачных шемитов протискивался через толпу. Оставив северные ворота, воины торопились к южным на помощь товарищам. Взоры всех людей, заполнивших площадь, обратились к юноше на ступенях храма, который держал на руках тело женщины.

— Вот наша настоящая королева! — закричал Валериус.

Поднялся невообразимый шум. Валериус тщетно пытался что-то объяснить людям. Шемиты направились к нему, пробиваясь копьями через толпу.

Неожиданно из полумрака храма позади Валериуса появилась Соломея с красными пятнами на платье. Воцарилось молчание — все увидели, что женщина на руках Валериуса поразительно похожа на ту, которая облокотилась на колонну храмового портика.

— Тхаг! — позвала слабеющим голосом Соломея.

Как бы в ответ на ее голос из храма гулко прозвучало чудовищное кваканье.

— Это — королева! — проревел капитан Шемитов и поднял свой лук.

— Стреляйте в мужчину!

Толпа возбужденно загудела. Люди узнали в женщине, лежавшей на руках Валериуса, Тамарис и наконец-то поняли, что произошло. С яростными воплями они кинулись на шемитов, разрывая их зубами, когтями и голыми руками.

Соломея покачнулась и замертво рухнула на ступеньки.

Безжалостно рубя саблями людей и стреляя из луков, шемиты прорывались через обезумевшую толпу к Валериусу. Тот с Тамарис на руках бросился в храм, спасаясь от шемитов. Однако на пороге он остановился, испустив крик ужаса и отчаяния. Из храмового зала на него надвигалось огромное существо с клыками.

Валериус бросился прочь от двери, не выпуская из рук Тамарис, которая была в обмороке. Он увидел, как четверо или пятеро шемитов, пробившись сквозь толпу, взбегали по ступенькам к нему. Собрав последние силы, Валериус прыгнул за колонну. Шемиты взбежали на верхнюю площадку лестницы, когда в дверном проеме храма появилось чудовище. Обезумевшие наемники развернулись и бросились по лестнице вниз.

Люди в толпе, увидев чудовище, стали пятиться. Образовалась невообразимая давка. Чудовище остановилось на площадке, как будто ища глазами Валериуса. Тот не выдержал напряжения ситуации и ринулся со своей дорогой ношей вниз по лестнице.

Монстр, увидев его, устремился следом.

В этот момент через площадь, топча людей, пронесся конный отряд потрепанных и окровавленных шемитов. Они уходили от преследования. Во главе погони на площадь влетел огромный всадник в черной кольчуге.

— Конан! — закричал что было сил Валериус.

Киммериец, повернувшись на крик, мгновенно оценил ситуацию. Громовым басом он отдал команду своим воинам, и туча стрел устремилась к чудовищу. Десятка два из них воткнулись в монстра. Чудовище остановилось, покачнулось и взревело. Второе жалящее облако стало для него смертельным.

Вызванный злой волей ведьмы из тьмы веков монстр рухнул и покатился вниз по ступеням.

Конан наблюдал эту сцену, натянув поводья. Возле портика он спрыгнул с лошади. Валериус положил королеву на ступени, сев рядом с ней в полном изнеможении. Люди столпились вокруг. Киммериец отогнал их назад и приподнял темную голову девушки.

— Клянусь Кромом, это настоящая Тамарис.

Сорвав плащ с плеч стоявшего рядом солдата, киммериец укутал в него королеву. Ее длинные черные ресницы затрепетали, глаза открылись и недоверчиво уставились в покрытое шрамами лицо Конана.

— Конан!

Ее нежные пальцы ухватились за его плечо.

— Я сплю? Она сказала мне, что ты мертв.

— Вряд ли! — усмехнулся киммериец. — Ты не спишь. Ты снова королева Хаурана. Я разбил Константинуса около реки. Большинство его псов никогда не доберутся до стен города, так как я отдал приказ не брать пленных. Исключение сделано для Константинуса. Я оставил всех моих воинов снаружи, кроме пятидесяти. Я не доверяю им здесь, в городе, а этих хауранских парней достаточно, чтобы охранять ворота.

— Это был кошмар! — прошептала она. — О, мои бедные люди! Ты должен помочь мне отплатить им за то, что они так страдали, Конан. Ты отныне мой советник!

Конан засмеялся и покачал головой.

Поднявшись, он поставил королеву на ноги и поманил хауранских воинов, которые не участвовали в преследовании убегавших шемитов.